Я наконец-то переписала в энный раз первую главу повести. Вот решила поинтересоваться мнением. Ляпчиков там может быть много - была только одна вычитка)
Хотелось бы узнать общее впечатление...
читать дальшеГлава 1. Причал.
Орбита Марса. Космический корабль «Брэдбери». Руслан Авдеев. 2030 год.
Шепот компьютеров и писк датчиков. Скользящие прикосновения к сенсорным клавишам и резкие, злые щелчки тумблеров. Долгие шесть месяцев, за которые стенки космического корабля «отполированы» взглядом, а поручни и перегородки «залапаны» цепкими пальцами. Чернота космоса стала ближе и роднее синевы земного неба. А россыпь звезд - дороже лежащих под ногами алмазов.
Все стремления и лишения ради показавшейся на обзорниках красной планеты, названной в честь воинственного римского бога, и характером таким же вспыльчивым. Руслан без труда соединял в воображение эти два образа: мраморную статую, увиденную впервые в музее, и планету-тезку скульптуры. Их каменные глаза внимательно наблюдали тогда за семилетним мальчишкой-второклассником, и теперь за известным ученым и археологом Русланом Авдеевым.
Если «Брэдбери» сделает несколько витков вокруг планеты и отправится в обратную дорогу, миссию можно считать успешной. Вторая Марсианская экспедиция состоялась. Длительные перелеты возможны, а это первый шаг по дороге к звездам.
Но шаг оказался не из легких, и дорога ухабиста. А остановки скверные, как и нынешняя.
Меньше одного процента кислорода в атмосфере делает ее непригодной для земных форм жизни, да и неземных тоже, если они не дышат углекислым газом. Правда, в последнее время в научных кругах стала набирать популярность теория о существовании на планете примитивных микроорганизмов. А все из-за метана в атмосфере, который зафиксировали приборы предыдущих беспилотных марсианских миссий.
Мертвый мир: пустыни, ущелья и горы, которые бороздит дюжина марсоходов. Резкие перепады температуры, шквальный ветер и пылевые бури. В общем, планета не с самым мягким и приятным климатом. Правда радовало, что они не обшились в расчетах, и застанут марсианское лето.
И все равно неохотно планета делилась своими тайнами. Те же образцы, собранные Первой марсианской экспедицией, она отпустила с возмущениями, отчего марсианский модуль едва не проскочил космический корабль. Пришлось расстаться с один из контейнеров, чтобы исправить траекторию для стыковки.
«Брэдбери» – Земле: Вышли на расчетную орбиту. Проводим общее сканирование. Затем сканирование района посадки марсианского модуля.
Земля – «Брэдбери»: Ждем через два часа данные сканирования для проверки расчетов место повадки модуля и траектории снижения.
«Брэдбери» – Земле: Выполняем.
«Брэдбери» – Земле: Сканирование завершено. Данные загружены.
Земля – «Брэдбери»: Данные получены. Расчеты проверяются. Подключитесь к орбитальному спутнику. Коды передаем.
«Брэдбери» – Земле: Выполняем.
А теперь ждать. Снова ждать. Главное успеть их получить до наступления радиомолчания, когда корабль будет отделять от Земли пыльное тело планеты. Вот тогда будет ожидание.
Возбуждение стремительно росло. Планета рядом, ждет своих новых героев, исследователей, покорителей…
А точно ли ждет? Хочет ли Марс быть покоренным и изученным? В чьи руки он отдаст свои тайны, к чьим ногам швырнет свои богатства?
Ожидание томило и угнетало. Оно растягивало и без того непокорные секунды до сигналов компьютера о завершении очередного этапа перепроверки. Время будет тянуться еще долго, чтобы сорваться как пружина «завода» механических часов и намертво встать на месте во время спуска на поверхность планеты. И затем раскрутиться снова, но уже не чертовым колесом, а центрифугой.
Экипажу корабля, несомненно, легче, ведь они при деле. А исследователи такие же, как он, геолог Сэш Беликов и биолог Джеймс Эддинс, всматриваются в пиксели и бегущие строчки на экранах компьютеров. Ожидание, вынужденное безделье, и на них давило. Там, на изможденной, высушенной ветрами и обделенной солнечным теплом земле они докажут, ради чего было преодолевать миллионы километров и тратить миллиарды долларов налогоплательщиков.
Земля – «Брэдбери»: Место посадки скорректировано. Изменения траектории незначительны. Погрешность в пределах нормы. Переходите на автоматический режим.
«Брэбери» – Земле: Переход завершен.
Земля – «Брэдбери»: Перемещайтесь в спускаемый модуль. До связи на «Рианоне».
Бег времени ненадолго ускорился. Переход в марсианский модуль, переключение оборудования, загрузка различных данных. Все как при посадке на Луну, куда экипаж корабля летал с такой частотой, что можно перепутать, где их настоящий дом. С одним исключением: Луна с ее базами и орбитальной станцией осталась далеко позади. Здесь они одни. Наедине с друг с другом и миром цвета ириски.
Расстыковка. Последний рывок.
Вход в атмосферу планеты, как вход в бухту, курс к причалу.
Земля – «Рианон»: Вы отклоняетесь от курса. Проверьте координаты.
«Рианон» – Земле: Проверка завершена. Отклонения в пределах погрешности.
Земля – «Рианон»: Отклонение больше двух процентов и увеличивается. Проверьте навигационные системы.
«Рианон» – Земле: Компьютер не сообщал о сбоях. Навигация работает исправно.
- Ничего у нас не сбоит! – вполголоса добавила Кэтлин, чтобы не слышали в ЦУПе.
- Я не был бы так уверен, - сказал вдруг Хью в перерыве между сообщениями с Земли. - Ориентиры сместились.
- Если перейти на полуавтоматический режим, модуль посадишь? – спокойно уточнил Топилов. Его взгляд метнулся к монитору, а руки - к клавиатуре. Навигационные карты, расчеты, диагностика. Проверка и еще раз проверка.
- А куда я денусь? На Луну не раз сажал, - отмахнулся пилот.
- То на Луну. А это на Марс.
- Андрей, я помню, где мы.
Земля – «Рианон»: Проверьте привязку к маякам. Отклонения из-за них. Мы не можем скорретировать курс с Земли. Попытайтесь отключить автоматический режим и исправить вручную. Вы углубляетесь в атмосферу. Можем потерять с вами связь из-за помех.
«Рианон» – Земле: Вас поняли. Приступаем к исполнению.
- Андрей, я сейчас проверю! - крикнул пилот, получив сообщение из Центра.
- Следи за полетом! Кэтлин, что у нас с компьютером?!
Хью хмурил брови, отчего морщина на переносице углублялась, резала кожу. Пилот был готов взять в свои руки непослушную технику, взвалить на плечи не только ответственность, но и даже сам модуль. Так нет – раздавит и не заметит. Металл не почувствует, компьютерный мозг логически не обоснует, а красная земля и без того не отреагирует - мало ли что на нее падает.
- Главный компьютер исправен, все программы функционируют нормально. Никаких взломов и вирусных атак не наблюдается. Если таковы и были, то на поверхностном уровне диагностики, мне их не выявить.
Кэтлин побледнела, широкие скулы стали резче. Она проверит компьютер до последней программы и малого файла. Переберет всю аппаратуру по винтику. А когда окажется, что все исправно, то посмотрит на обвинителя с таким презрением, что ему будет легче раствориться в воздухе, чем выдержать такой взгляд. Но удача капризная дама, а закон подлости - единственный закон, не знающий исключений.
- Хью, ты можешь перейти на ручной режим? – Андрей, не отрываясь от приборов, обратился к пилоту.
Щелчки тумблеров, скольжение пальцев по сенсорной клавиатуре, ввод пароля.
«В доступе отказано».
Хью механически повторил процедуру, но результат остался неизменным. Компьютер не собирался отдавать управление модулем в руки человека.
После того как Андрей ввел личный код доступа, а реакции не последовала, на инженера были обращены многозначительные взгляды, готовые раздавить своей укоризной.
- С главным компьютером до сих пор все в порядке, Кэтлин?
- Да, сэр!
- Так почему у нас ничего не работает?!
- Автоматический режим работает… - пробормотала женщина и принялась колдовать над техникой.
- Думаешь, диверсия? – шепнул Руслану Сэш.
- Кого? Марсиан?! – нервно усмехнулся археолог.
- Все-таки сбой компьютера? – включился в разговор Эддинс
- Исключено! – прошипела Кэтлин.
Она резко обернулась к ученым с намереньем сказать еще что-то. Но ее взгляд перехватил майор и не упустил возможности успокоить инженера. Должна же быть причина неполадок.
- Тогда что ты думаешь? Каковы причины?
- Взлома не было, похоже на перепрограммирование, причем на уровне ЦУПа. В программу могла быть внесена замена маяка на определенном участке. Но так как ЦУП не знает об этой корректировке, то я буду работать над версией взлома, хотя такое под силу только зеленым человечкам!
- И это тоже под силу зеленым человечкам? Или тоже запрограммировано? – взволновано спросил Сэш. Он немного наклонился в сторону, чтобы остальные космонавты увидели бегущие по черному фону экрана стройные ряды неизвестных символов.
Если бы не ремни безопасности, Кэтлин уже стояла рядом с Сэшем. Но ей пришлось довольствоваться видом издалека и снимками экрана.
- Сэш, снимай на камеру их! Кэтлин, проанализируешь?
- Мне картинками заниматься или диагностикой компьютера? - уточнила Кэтлин. Едко и вызывающе. Ситуация нештатная, хотя тренировки включали даже возможность первого контакта. Но одно дело тренировка, а другое модуль, пронзающий атмосферу Марса. Потерпеть крушение рядом с причалом не радужная перспектива. Тем более если причал необитаем и не славится гостеприимством.
- Если эти картинки связаны со сбоем в навигационной системе, то ты будешь диагностировать их!
- Выполняю!
- Хью, что у тебя?
- До посадки осталось пять минут.
- Посадки куда?
- Куда компьютер запрограммировал модуль сесть. Я пытаюсь что-то сделать. Нас не так далеко забросит. Плюс-минус пять километров.
- Для нас и километр от базы много.
- Но это лучше, чем дестабилизировать навигационную систему. А такой вариант возможен, - сказала Кэтлин, забирая у Сэша носитель данных, на который геолог только что скопировал изображение. Проверять, насколько «нечто» поддается копированию женщина, не спешила. Если «зараза» захочет он так же незаметно обойдет все системы безопасности и покажется на любом из компьютеров модуля, включая и центральный.
- Предлагаешь не вмешиваться? Куда сядем, там нам и место?
- Именно так, - подтвердил теперь уже Хью, мгновенно оценивший перспективы отсутствия навигационных программ.
- Кэтлин, сохрани это «нечто», но не прогоняй через диагностику.
- Андрей, это клинопись… - сказал Руслан, понимая, что его поправка тут ни к месту.
- Что?!
Вопрос повис в воздухе. Каждый хотел задать его мысленно, но в итоге произнес вслух. Вскрик смешался с писком одной из программ и запоздалого «В доступе отказано».
- Клинопись… во всяком случае похоже, - добавил археолог. Лучше бы он придержал свои домыслы до посадки. Он и сам осознавал абсурдность. Как может клинопись оказаться языком программы или сообщения, заблокировавшего работы одного из компьютеров? Как вообще мертвая система письменности может появиться здесь за сто шестьдесят миллионов километров от места ее изобретения и спустя тысячелетия после ее забвения?
- Да хоть кипу! Почему это сообщение принял компьютер Сэша, а не главный?
- Сэш, что у тебя было включено? – взгляды всех, кроме пилота, опять были обращены на геолога. Вряд ли он желал такой славы.
- Только сканеры. Хотел проанализировать состав атмосферы.
- И сканер принял сообщение?
- Сканер или не сканер, но сообщение есть, - Кэтлин не собиралась спорить, она констатировала факт, с которым спорить труднее, а оперировать… вряд ли будут сейчас. Тес более, что главный компьютер как ни в чем не бывало объявил невероятное:
«Переход на полуавтоматический режим управления завершен».
- Андрей, я попытаюсь скорректировать место посадки! Оставшейся минуты хватит! – Хью принялся переключать тумблеры и сдавливать кнопки на панелях.
Его пальцы танцевали замысловатый и опасный танец. Его партнерша своенравна. Вести ее - мученья и отрада. Найти подход - и она покорно следует за ведущим. Оставалось считать про себя шаги и ритм, чтобы случайно не сбиться! Будет горько и досадно. А на последнем па к тому же опасно.
Модуль тряхнуло, или так показалось Руслану.
Рыжая пыль, закрывшая обзорники, оседала, как и чувство тревоги. Блокаду тишины разрывали привычный шепот аппаратуры. Передатчик молчал. Молчали и участники марсианской миссии.
- Мы сели… - в интонациях Хью все перемешалось. Он задавал вопрос, утверждал и удивлялся одновременно.
«Посадка модуля завершена», - подтвердил слова пилота компьютер.
- Не может быть…
- Наконец-то!
- Ура!
Даже англоязычные члены команды подхватили возглас. Теперь они действительно Вторая марсианская экспедиция!
Морщины на лице Хью мигом затмила обычная ухмылка. Тяжесть ответственности сравнимой с тяжестью самого модуля бесшумно упала на землю за спиной пилота. Майор Топилов диктовал что-то бортовому компьютеру. Сэш пытался настроить камеру для видео-сообщения.
Но радость не смогла обмануть организм, и все активные действия были оставлены. Самочувствие оставляло желать лучшего. Появилась тяжесть и не моральная. Искусственная гравитация на корабле, ежедневные тренировки не искоренят эффект, а лишь сгладят.
А ведь лишь давит лишь треть от привычной земной силы тяжести.
Правда?
Руслан ничего не ощущал. Все в норме. Как будто он и не покидал корабля. Все повторилось, как при моделировании полета и посадки модуля на тренировках. Хватит себя накручивать! Страхов и без сомнительных выводов в этом чуждом мире не счесть!
«Рианон» – Земле: Посадка завершена! Отклонения от расчетного места составляет две тысячи сто пятнадцать метров.
Земля – «Рианон»: Поздравляем! Вы молодцы!
«Рианон» – Земле: Внутреннее давление в норме. Аппаратура работает исправно. Сбоев не наблюдается. Проводим диагностику внешних устройств.
Земля – «Рианон»: Исправность подтверждаем. Переходите к проверке шлюза и внешнего люка.
«Рианон» – Земле: Выполняем. Также берем пробы воздуха и грунта. Показатели в норме.
Земля – «Рианон»: Начинайте подготовку к высадке на поверхность. Вам еще нужно до базы добраться. Маяки задействованы. Навигаторы включены. До связи на базе.
…Шаг. Первый шаг. Сантиметровое движение ногой, закованной в тяжелый ботинок. И оставленный след в марсианской пыли – отпечаток рефленной подошвы. И неважно, что красная планета еще хранит след первого человека ступившего на ее поверхность. Неважно, даже если ветра замели его.
Для Руслана неважно.
Сейчас его первый шаг. Его личный триумф! Его красная мечта!
Как же хотелось сорвать с себя давящий скафандр, вдохнуть полной грудью разряженный воздух, ощутить на лице прохладу, принесенную ветром, … или хотя бы скрип песка на зубах… Но космические латы все также защищали тело от радиации, воздух за стеклом шлема оставался стерильно-безвкусным, а ветер играл с песком. Может, когда-то и удастся терраформировать планету-соседку, сделать ее пригодной для жизни человека. Но надо ли? Надо ли все подстраивать под себя или следует принимать это все как оно есть на самом деле?…
Нет, ни о том думал сейчас Руслан. Проблема терраформирования остается за Джеймсом Эддинсом. А Руслану хватит и руин. Руин марсианских городов.
Никто не заметил как Хью, вышедший из модуля последним, замедлил шаг. Как он остановился. Как наклонился. Как зачерпнул горсть марсианской пыли и поднес к шлему. Казалось, он хочет вдохнуть ее, чтобы почувствовать запах этой земли. Наверное, он, как и Руслан хотел, вылезти из скафандра, отделяющего его от окружающего мира. Но даже через стекло и внешние звуковые устройства он слышал манящий шепот мертвых городов. Они ждали столько времени, подождут и еще немного…
Российская Федерация. д. Тотемьга. Марина Савельева. 2030 год.
Плеск. Скрип.
Тарахтение мотора, заглушивший даже ругань паромщика.
Марина вцепилась в борт парома и глядела на желтовато-ржавую воду реки. Такого же цвета были бока катера. На ладонях, несомненно, должны остаться следы ржавчины.
Плеск воды. Скрип поднятого вверх жестяного трапа. Хрип мотора и паромщика. А еще запах соляры и дешевых сигарет.
Полчаса назад ее жигуленок, доставшийся в наследство от деда, свернул на обочину отворотки трассы Москва-Архангельск, и вот теперь Марина оказалась в другой реальности. В застывшей реальности.
Старенький паром тяжко пронзал воды Ваги. Он был стар еще на рубеже веков. А сейчас он - дряхлый. Но с упорством пересекал реку день за днем. Также как деревушки и города на противоположном берегу от трассы М8. Им следовало раствориться в лесной глуши, оставив за собой холмики, заросшие иван-чаем и дикой малиной. Но шенкуряне продолжали возводить деревянные срубы год за годом, поколение за поколением… эпоху за эпохой.
Так было и десятилетие назад. И столетие. И тысячелетие.
Трап с грохотом и звяканьем цепи опустился на низкий песчаный берег, местами укрытый галькой. Три машины отечественного производства (в столице таких давно не встретишь) спустились с парома и также медленно покатили к городку. Марина убрала руки от борта и вернулась в свою машину.
Она въехала в город по не внушавшему доверия деревянному настилу, чтобы у Шенкурского краеведческого музея встретится с Артемом. Помощником и другом.
И чтобы через шесть часов трястись по лесной дороге из Шенкурска в Тотемьгу…
Скрип и тарахтение мотора повторились. Даже ругань была. Ее собственная. Только тихая, произносимая сквозь зубы. Теперь ее ладони сжимали не борт катера, а руль. Но хватка осталась прежней. Неуверенной.
Автомобиль подпрыгнул на очередном ухабе. С таким же комфортом можно было ехать по болоту, а не по дороге. А ведь болото недалеко. Может, вон за тем ельником? Или за этим бором?
Кажется, автомобиль вот-вот развалится. Как он вообще преодолевал такую дорогу? Недаром Архангельская область славится непроходимостью своих дорог. Главное, чтобы дорогу не сильно после дождя развезло, а то видела Марина несколько луж, которые разве что трактора способны преодолеть. Куда ее полудохлому жигуленку?
Опять скрип.
Только на этот раз уже в салоне автомобиля. Это Артем полез в бардачок за бутылкой воды. Во рту мгновенно пересохло. Стоило остановиться, отдохнуть, все той же воды попить.
Но Марина с неким внутренним упорством вдавила педаль газа. Быстро по такой дороге не поедешь, потому тут же пришлось сбавлять скорость.
- Может, повернем обратно? - неуверенно с несвойственной ему неловкостью спросил Артем. Он старался не смотреть на Марину, тем более избегал ее гневного взгляда. А женщина из всех сил сдерживалась, чтобы не сорваться.
Она сама виновата. Надо было оставаться в Шенкурске. Хоть она и не любила ночевать в гостиницах. Даже боялась. Больше, чем ночной лесной дороги. Все равно следовало дождаться Дениса с Вадимом и днем спокойно и по свету, не торопясь, докатить до Тотемьги.
По свету?
А где она ночь-то взяла? Во время «белых ночей»? Хотя солнце на этой широте за горизонт и пряталось, только ненадолго. Сейчас вокруг царили сумерки. Лучше бы уже темнота!
Марина ненавидела белые ночи. С самого детства. Она родилась и выросла в Санкт-Петербурге, потому романтика этой особенности севера обошла ее стороной, оставив обыденность. Летом ей было тяжело уснуть. В голове не укладывалось, как можно спать, когда за окном светло? Потому родители стремились отправить Марину в более южные широты на время середины июня - начала июля.
А в студенческие годы она старалась досрочно сдать летнюю сессию и напроситься на практику в Крым или на Урал. Иногда удавалось. Иногда не очень. А вот по окончанию института, белые ночи словно преследовали ее.
Вот и сейчас!
Она боялась признаться окружающим, а себе в первую очередь, что в сумерках не только плохо видит, но и ориентируется в пространстве. Даже не так. Она плохо воспринимает пространство. Недаром в легендах часто упоминаются сумерки, как время для перехода в другую, сказочную, реальность. Вот чего боялась Марина. Сколько бы она не уверяла себя, что сказки и легенды - всего лишь отражение древними людьми мировоззрения, но осадок оставался. Осадок знаний, что за былинными украшениями скрывается реальность. Сказочная - для современного человека-скептика и вполне осязаемая для людей толком не умеющих писать и читать. Хотя вот писать некоторые умели, да так, что до сих пор ученые головы ломают, что ж они такого написали.
Автомобиль жалобно взвизгнул на повороте и угодил в ловушку огромной лужи. Судя по чавкающему звуку и плеску воды, довольно глубокой лужи.
Марина газанула, машина тщетно дернулась. Жигуленок увяз в грязной жиже. Попытки вырваться из плена, только усугубляли положение. Колеса в последний раз попытались провернуться, забрызгав грязью и без того мутные стекла.
Скрип и тарахтение мотора прекратились. Марина вытащила ключи из замка зажигания. Артем продолжал молчать - вот и славненько. Не хотелось, чтобы он попал под горячую руку. Сейчас женщина была готова не только рвать и метать, но еще шипеть и плеваться ядом.
- Все приехали! Конечная. Освободите вагон и не забывайте ваши вещи, - буркнула Марина, открывая дверь машины. Только вылезти наружу повременила. Кроссовки не предназначены для водных процедур. Тут только рыбацкие сапоги сгодятся.
- Если я подтолкну? – предложил Артем. Безнадега в голосе свидетельствовала, что эта фраза больше для «отмазки». Может, ему и правда предложить подтолкнуть машину? Не стоит. Обидится же.
- Тут не толкать, а вылавливать надо, - отмахнулась Марина от своего помощника и еще раз смерила расстояние от лужи до обочины дороги. Далеко - не допрыгнет.
- Телефон не ловит, - мрачно сообщил Артем, судя по шороху, он прятал в карман куртки мобильник. Похоже, он решил проверить все возможные варианты.
- А ты кого решил вызвать? – Марина обернулась к спутнику. - Спасателей? Они в лучшем случае приедут с утра. Сколько до деревни осталось?
- Полчаса езды. А пешком за полтора-два часа дойдем. Я бы предложил остаться в машине. Ночь все-таки.
- Вот потому я и не хочу оставаться в этой ржавой консервной банке, вдруг она протекает?
Артем вздохнул. Он понимал, что Марину не переубедить.
- Ладно, пойдем. Твой рюкзак забирать?
- Конечно, только в лужу не урони.
Артем достал с заднего сидения рюкзак Марины, из бардачка бутылку воды и фонарик, а она все размышляла, допрыгнет или нет. Впрочем, молодой человек помог ей выбраться из машины, а она не стала говорить, что успела-таки зачерпнуть кроссовкой немного воды.
- Дорога, надеюсь, только одна? – с беспокойством уточнила Марина.
- Думаешь, за два года новую сделают? – усмехнулся ее помощник, перетягивая лямки рюкзака, чтобы удобней было его нести.
- Ну, тогда пойдем.
Лес даже не притворялся спящим - ведь полог темноты оставался откинутым. При таком освещении можно и грибы с ягодами собирать, жаль, что они пойдут только в середине июля.
Марина шла быстро, оглядываясь по сторонам, а еще больше внимания уделяя дороге. Идти по ней было также невесело, как и ехать. Местами попадались ровные участки, но в основном на холмах, поросших стройными соснами. Артем не отставал и не торопил.
Видимость стала еще хуже. Серая дымчатая шаль мягко упала на плечи леса, но резала глаза, будто песок. Быстрее бы дорога кончилась.
Женщина вздрагивала от каждого мнимого и действительного шороха. Зачастую их источником становилась либо она сама, либо Артем. Но спокойствия все равно не прибавлялось. А откуда ему взяться, если за каждым деревом мерещится, если не леший, то кикимора под руку с мавкой?
Первые огоньки за пышными зелеными юбками елей Марина заметила не сразу. И тем более не обратила внимания. А ведь пятна белого света мелькали то тут, то там. Не раз подходили к самому краю дороги, и столько же раз исчезали в глуши.
Безмолвие, окутавшее многоголосый лес, должна была насторожить, но женщина его не заметила. Привыкать к тональностям леса, лугов и даже реки она начнет через пару дней, когда слух перестанет искать привычные городские шумы.
Белесый свет мелькнул за деревьями еще раз. Всполохнул тени и снова растворился во тьме.
Болотные огни?! Вот что первое пришло в голову Марине. Она лихорадочно начала вспоминать легенды об этом явление, и хорошего они не сулили.
- Артем, - женщина дотронулась до плеча друга, отчего он тут же остановился. - Ты ничего подозрительного не видел?
- Мамонты тут к счастью не пробегали, - он попытался пошутить, но Марине было не до шуток.
Даже если она сама себя запугала, теперь и мерещится бесовщина всякая, то все равно не время для шуток. Ведь уже два года она себя уверяет, что все ей тогда померещилось. Что Лана не общалась ни с какими «фольклорными элементами». Что то была игра ее подгулявшего воображения!
Но огоньки не вписывались в рамки перепуганной фантазии, ни в энциклопедические местные особенности. Светлячки здесь не водятся. Тогда что это было?
- Я не шучу, - сказала Марина, оглянувшись еще раз по сторонам.
- Да я бы тоже, если бы знал, что именно подозрительного ты увидела.
Артем уже не улыбался, но понять говорит он серьезно или шутит, Марина не могла. Он всегда мог говорить шутливо о серьезных вещах. Нет, он не язвил как Денис, и не хохмил как Вадим. Он в какой-то мере стеснялся своих знаний, потому преподносил их шуткой.
Марина не знала, как описать то, что она увидела. А вдруг померещилось?
Женщина всмотрелась в серую мглу, облетающую деревья.
Они там есть. Они бродят среди деревьев. Сухой ягель не хрустит, веточки черники не приминаются под их невесомой поступью. Ели раздвигают свои лапы, чтобы не задеть их хрупкие тела. Они приближаются, идут к дороге. Выбранное ими направленье хаотично, но всегда ведет к торному пути, где их дожидается неудачливых путешественник, который последует за ними куда угодно, даже в болото.
А они обязательно придут к болоту…
Марина ничего не понимала. Она видела, как огоньки приближались, как вышли на открытое пространство дороги. Вереница из тринадцати бледных полупрозрачных существ, сжимающих в руках кристаллы. Это их свет было видно за деревьями. Это они горели мертвым светом.
Если бы Артем не схватил Марину за руку, то она бы точно столкнулась с ними. Молодой человек попытался оттянуть женщину подальше от этих существ, но она упиралась. Точнее она замерла, даже дышать перестала.
Реальность она изменилась. Исказилась. То, чего она боялась, все-таки произошло!
Это же… Сильфы… точно они! Вот и «фольклорный» элемент!
От гибких блеклых существ веяло страхом, вечностью и чужеродностью…
Сильфы остановились одновременно и повернулись в сторону Артема и Марины. Не заметить горе-путешественников мог только слепой. Пусть вместо зрачков у сильфов белые точки, но видят они превосходно, а еще и чувствуют всех живых существ вокруг. Невидящий взгляд бледнокожих существ гипнотизировал и звал за собой в мир призраков.
Хотелось спрятаться, убежать, раствориться в лесу, да хоть в болоте, лишь бы не видеть сильфов! Наверное, так они и заводят неосторожных путников в трясину.
Марина сделала над собой усилие и зажмурилась. А потом глубоко вдохнула пропитанный паникой и могильным покоем воздух. И тут же почувствовала облегчение. Оцепенение и ужас исчезли.
Когда она открыла глаза, сильфы все так же смотрели на нее и ее друга, но их взгляд утратил силу. Они никуда не завели ночных гуляк. Мгновенье постояли, правда, сложно было определить, касались ли их ноги земли, посмотрели на парочку и двинулись дальше.
А Марина мысленно шла за ними. По мягкому мху, по черной воде, едва касаясь поверхности. Прохлада дышала в лицо, прохлада щекотала босы ноги, прохладой была она сама. В ее руках горел комок света или она сама излучала этот свет? Тишина на миг перестала быть тишиной – она переливалась оттенками звуков, журчала родниковой водой, шелестела листьями деревьев, забывалась в свисте ветра... Женщина могла слушать ее вечно…
- Марина!
Сильфы уходили. Их силуэты уже скрылись за деревьями, только свет кристаллов пробивался из-за мохнатых веток.
- Что с тобой?! Марина, очнись!
Музыка тишины прекратилась. Оборвалась, даже не дойдя до высокой ноты. Ее оттенки разлетелись осколками разбитого витража.
Прохладой же оказалась мокрая кроссовка и влажные волосы. Наверное, Артем вылил на нее воду, когда не дозвался. Она медленно и с невероятным усилием подняла руку и провела ладонью по лбу, убирая прилипшую челку. Нет, водой ее никто не обливал. Она словно проснулась из-за кошмара… вся в холодном поту.
Лингвистка обнаружила себя сидящей посреди дороги. То ли сама упала, то ли приятель усадил. Слабость уходила из тела, за ней попятам подкрадывалась дрожь. Последствия шока?
- Марина, ты как?
- Вроде ничего…
- Как ты меня напугала! - Он был бледен, пусть загорелая кожа скрывала эту бледность, но Марина знала, что он также перепуган, как и она. Губы были сжаты в узкую линию.
- Да? – мысли запутались, как нитки у нерадивой хозяюшки. А попытки распутать их приводили еще к большему беспорядку: ни в клубочек их не смотаешь, ни свяжешь в занятный узор.
- Ты где все еще летаешь?
- Не знаю… просто задумалась…
- Надеюсь, не о сильфах, – буркнул Артем, помогая женщине подняться на ноги.
- Что ты сказал?! Что ты о них знаешь?! – Марина рывком повернулась к Артему, преграждая ему дорогу.
- Марин, да что с тобой?!
- Ответь… пожалуйста, что ты знаешь о сильфах? – она чуть ли не молила. Действительно, она добьется любой информации. Будет выпытывать, выкручиваться, просить и даже умолять. Наверное, это у нее в крови. Она ненавидит загадки и стремится их разгадать во чтобы то ни стало.
- Да ничего особенного.
- Ничего особенного?! И это о смертельно опасных существах?!
- Если быть осторожным, то они не причинят вреда.
- Да? Мы нарушили все правила безопасности! Сильфы забирают с собой всех, кого встретят на своем пути!
- Послушай, ты вот в обморок упала? И тебе мало? Надо было в болото за их огоньками пойти?! Может, хватит? Радоваться надо, что пронесло! И вообще забыть об этом инциденте!
- Я не могу забыть!
- Тогда хоть не болтай на каждом перекрестке о нашей ночной прогулке, - усмехнулся Артем. Он понимал, что переубедить ее невозможно. Только она отнюдь не из болтливых.
Она что-то видела тогда, два года назад. И это событие ее напугало, отголосок страха он только что видел. Но странно другое: сильфы ни только не заманили их в болото, но и позвали Марину с собой, вложив в руки кристалл. Что равносильно принятию в их семью. Будет о чем задуматься. И о чем ненавязчиво спросить.
А пока надо было дойти до деревни… Идея оказалась общей и единственно верной…
Голос мертвых городов. Глава 1
Я наконец-то переписала в энный раз первую главу повести. Вот решила поинтересоваться мнением. Ляпчиков там может быть много - была только одна вычитка)
Хотелось бы узнать общее впечатление...
читать дальше
Хотелось бы узнать общее впечатление...
читать дальше