Название:
Ты - моя теньАвтор:
ЭльфенаФандом: Avengers
Рейтинг: G
Персонажи: пока Клинт, Наташа, а дальше видно будет.
Размер: мини
Жанр: джен, гет
Дисклеймер: все права принадлежат Марвелу, а я так маялась дурью.
Примечание: Я сама от себя в шоке) Бывает) Дело было вечером)
Глава первая. Тень угрозы- Скажи, что это шутка! Чья-то дурацкая, совсем не смешная шутка!
Клинт отшвырнул распечатки и в бессильной злости сжал кулаки.
- В Щ.И.Т.е не шутят, Клинт, - ответила Наташа, встав у дверей, прислонившись спиной к переборке.
- Шутят, еще и как, - горько усмехнулся он, - Фьюри – главный шутник. Сам шутит, сам смеется. Только остальным не до смеха.
Наташа ничего не сказала, лишь скрестила руки на груди, обняв себя за плечи. Она застыла, замерла, стала похожа на статую. Холодную статую с точеными чертами, правильными, вышедшими из-под резца творца. В тусклом свете ночника она казалась еще и призрачной, сотканной из теней и его мыслей. Моргнешь, отведешь взгляд – и её больше не будет.
- Я поговорю с Фьюри! Узнаю, зачем этот приказ!
Клинт вскочил с кушетки, метнулся к дверям, но Наташа его перехватила. Её маленькие, тонкие пальцы в черных обрезанных перчатках сомкнулись на его предплечье. Она заставила его остановиться, развернула к себе.
Он бережно взял её руки в свои, заглянул в лицо, запятнанное тенями.
- Не надо, не ходи, - прошептала она, опустив голову. Непослушные кудряшки упали на лицо.
- Почему?
- Это секретная информация. Я достала её не слишком честным путём.
- Меня не волнует, как ты достала эту информацию. Я хочу, чтобы Директор её опровергнул.
- Этого не будет. Я пыталась поговорить с ним. Но меня не пустили к нему. Не пустили даже в рубку. Что-то не так, Клинт. Я чувствую. Приказ – это не то. Ему должно быть объяснение. Фьюри затевает большую игру.
- В которой мы разменные карты, да?
Наташа не ответила, но подняла голову, тряхнула кудрями, посмотрела на Клинта, закусив губу. Она думала, переживала, выстраивала план и не один. План, в который посвятит его в самый последний момент. И опять будет поздно. Слишком поздно.
- Нат, давай сбежим! Угоним шаттл и улетим отсюда далеко, туда, где нас никто не сможет найти. Никогда.
Её губы дрогнули, исказили резные черты. Она улыбнулась и прижалась к нему, крепко обняла, словно боялась, что передумает и уйдет.
- Ты мой герой, - едва слышно прошептала она. – Мы останемся здесь.
Она привстала на цыпочки и поцеловала его. Страстно, жадно, словно в последний раз. Да, сегодня Клинт никуда не уйдет. Возможно, завтра уже будет слишком поздно. Но он привык жить сейчас.
Тело сковало холодом. Ни пошевелиться, ни сдвинуться с места. Только наблюдать за происходящим, застыв немой статуей. Голову сдавило, словно тисками. Нет, обручем. Тонким золотым обручем короны.
И на её голове была корона. Она?
Да, она стояла рядом. Держала его за руку. И она также безмолвно смотрела вперед.
А внизу, у подножья постамента, распинался шут. В желто-зеленом трико, в сапогах с острыми носками, в шляпе с бубенцами. С разрисованным под маску лицом.
Он прыгал, плясал, дразнился и тряс шутовским жезлом. Корчил страшные рожи. Мотал головой, и по залу проносился звон бубенцов.
И вдруг шут запрыгнул на постамент, подскочил к ней и зашептал что-то на ухо. После развернулся к нему и оскалился. Захохотал, и, разбежавшись, метнулся вперед, разрывая их руки.
Нет, он не хотел выпускать её руку. Пытался вцепиться в её маленькие пальчики. Удержать. Удержаться.
Но он лишь статуя, которую толкнули. А статуя не может удержаться без опоры. Статуя должна упасть. И он упал. В темноту.
Клинт резко открыл глаза, прогоняя остатки неприятного сна. Постель была пуста.
Наташа стояла у иллюминатора. В ореоле солнечных лучей. Казалось, что в её медных кудрях запутались золотистые нити, что сплетались в тонкий обруч короны.
На плечи она накинула простыню, но вздрагивала от холода. Он видел её в разных нарядах, под разными масками. Она играла сотни ролей и проживала десятки чужих жизней. Даже с ним.
Настоящей она бывала редко. На рассвете в лучах зари, вздрагивая от холода.
Клинт бесшумно поднялся и подошел к Наташе. Развернул к себе, заслоняя от солнечного света, и обнял. Наташа продолжала всхлипывать у него на плече.
Клинт ничего не говорил. Слушал её рыдания и прижимал к себе. Он удержит её. Никогда не отпустит. Она так редко плакала, а еще реже позволяла ему видеть эти слезы.
А на полу всё также лежала распечатка. Забытый секретный приказ.
Приказ уничтожить.
Мишени:
Клинт Бартон.
Наталия Романова.
Глава вторая. Тень прошлого
Её разбудил звонок телефона. Ноющая вибрация, как пуля, ударила в голову. Разбила столь хрупкую черноту спокойного сна без сновидений. Первым делом её рука нащупала под подушкой пистолет и только затем скользнула к телефону.
Личный номер.
Черт! Её номер тоже личный!
И три часа ночи – её личное время, тем более в первый выходной за несколько месяцев.
Палец сам лег на изображение красной трубки, и телефон перестал вибрировать. Затем последовал усталый сонный вздох. Кто бы ни звонил, чтобы ни случилось - всё подождет до утра.
Не подождет.
Экран телефона мигнул желтым конвертиком сообщения. Внутри было два слова: «Будапешт. Помнишь?»
Она помнила. До дрожи, до предательских удушающих слез, до холодного липкого страха.
Она откинула одеяло и села, свесив ноги с кровати. Коснувшись прохладного пола босыми ступнями, оглянулась проверить, не разбудила ли его эта возня с телефоном. Нет, он спал, не так спокойно как минуту назад, но спал. Или очень хорошо притворялся.
Она потянулась к нему через пол кровати, поцеловала, заодно проверив искренность сна. И в правду, спал.
Тогда она резко, но бесшумно встала и прошла к балкону, на ходу схватив его рубашку со спинки стула и пачку сигарет с зажигалкой со стола.
Ночь встретила её холодными, пропитанными влагой, объятьями – рубашка оказалась не лишней. Та всё еще хранила частичку его тепла, нотку его запаха.
И она успокоилась. Всего лишь на секунду. Этого хватило, чтобы снова взглянуть на сообщение. На ненавистные два слова. На перевернувшие всю жизнь два слова.
Будапешт.
Помнишь?
Она ничего не забыла.
Лишь поверила, что всё закончилось, что её не найдут. Что больше не влезут в её жизнь, не разрушат её маленький призрачный рай.
Но её вычислили. Напомнили. Предупредили.
Затем начнут напоминать настойчивей, даже начнут запугивать. Её!
Но теперь ей есть, кого терять.
Того, кто тоже помнит Будапешт. Но по-другому.
И он не должен узнать, на что она пошла ради него. От чего отказалась. И с кем ввязалась в игру. Ведь она заключила сделку с самим Дьяволом. В которого она не верила, также как и в Бога. Она успела насмотреться на богов – в них нет ничего божественного. Те же человеческие пороки, те же человеческие слабости, лишь умноженные на силу.
Силу, которой можно противостоять.
Она закурила. Оглядываясь, в ожидании, что сейчас на балкон выйдет он и отберет сигареты. Укоризненно посмотрит, как на провинившегося ребенка, а потом обнимет и унесет обратно в постель. Но плотно прикрытая дверь не двигалась. В комнате царила та же сонная тишина, но разбавленная тревогой.
Она выдохнула сизый сигаретный дым и белый холодный пар. Ночь была холоднее, чем ей показалось сначала.
А город вдали мерцал миллиардами огней, оставляя в небе зарево, кутаясь в туманную шаль, заглушая шумным ритмом шепот мыслей. Ей не хотелось возвращаться туда, но уже в любом случае придется.
Потом, лежа под одеялом, она долго не могла согреться. И её пальцы пахли его сигаретами. Она могла прижаться к нему, он, не просыпаясь, обнимет её и до утра не отпустит. Но ей не хотелось вносить свой холод в теплоту их маленького мирка. Пускай сейчас он будет размером с эту кровать.
Он смотрел, как она спала. Беспокойно, тревожно, что-то шепча. Её рыжие кудри разметались по подушки и в утреннем полумраке были похожи на кровь. Но пройдет немного времени, солнце поднимется над горизонтом достаточном, чтобы зацепиться за карниз и заглянуть в окно. Тогда на её лице можно будет разглядеть бледные веснушки, а волосы заблестят. Красным золотом. И уже точно не будут похожи на кровь.
Он с трудом отвел взгляд от любимого лица, которое он был готов целовать каждую секунду. Поправил сбившееся одеяло, прикрывая её обнаженное тело, покрывшееся мурашками. Он согрел бы её лучше куска ткани, но тогда бы она проснулась. Прижалась бы к нему и спокойно уснула у него на груди, не отпуская до самого конца. Хотя бы этой слишком короткой ночи.
Их первой спокойной ночи за столько времени! Чье волшебство сумели все-таки нарушить!
Звонком из прошлого.
Горьким и одновременно сладостным напоминаем.
Он держал в руке её телефон с открытым сообщением.
«Будапешт. Помнишь?».
Он помнил.
Он навсегда запомнил Будапешт. Но по-другому.
И действовать он будет иначе.
Он должен сохранить их маленький беспокойный мирок. Оградить её от прошлого. Ведь у них теперь есть настоящее.
Он заблокировал телефон, на экране которого красовалась фотография с видом старинного города. Тихонько положил телефон обратно ей под подушку и бесшумно прошел на балкон.
Город вдалеке просыпался. Впивался в небо крышами небоскребов, гудел клаксонами и дымил выхлопными газами. Этот город он тоже запомнит. Но по-другому. Как город, где появилась надежда на будущее.
Наташа вышла из квартиры, когда Клинт спал. Или притворялся, что спал. Она тихо закрыла дверь своим ключом и спустилась на улицу. Завернула за угол и словила такси, по счастливой случайности проезжавшее рядом в ранее время.
Она вышла в квартале от пляжа. Не спеша прошлась по сонной улице, осторожно ступила на холодный песок. Она сняла неудобные туфли на высоком каблуке и шла босиком. Во влажной кромке прибоя, обходя одинокие шезлонги.
Дошла до моста, нырнула в его тень. Бетонные подпоры были покрыты тиной и водорослями. Источали неприятный запаха. Запах гнили. Также пахло все то, что она делала. И будет делать. Пока окончательно не расплатиться.
Иногда ей казалось, что платить приходится всю жизнь. То одному, то другому. То за жизнь, то за смерть. Сейчас она платила за все сразу. И еще за чувства.
Наташа поморщилась и прошла дальше. Под мост. Достала из сумки записную книжку и на вырванном листке написала:
«Что ты хочешь?»
И подожгла бумага с оборванны краем. Порыв ветра вырвал из рук записку и уронил ее на влажный серый песок. Огонь погас. Лишь тлели края листка.
Наташа немного подождала и присела на корточки. Подняла записку. Обуглившиеся края осыпались черным песком. Бумага пожелтела, но надпись можно было разобрать. Лаконичный ответ с другой стороны:
«Теперь ты».
Наташа смяла записку в кулаке, растерла в черную пыль. Пальцы она разжала у самой кромки воды, стряхивая в нее и вопрос и ответ. Они имели значение только для нее. Ни для кого больше.
Клинт не спал, когда она вернулась. Он встревожено глянул на нее и сунул ей в руки чашку с кофе. Он ни о чем не спрашивал. И это настораживало.
Лучше бы болтал, шутил или просто ехидно поинтересовался, куда она ходила. Но он молчал. Это сейчас он не спрашивал. Потом ей придется ответить. Сполна.
Когда она допила кофе .Клинт посмотрел на часы и произнес:
- Через десять минут за нами приедут.
- Звонили только тебе?
- У тебя телефон был выключен.
Наташ вздрогнула и принялась рыться в сумке одной рукой, второй все еще сжимая пустую чашку.
- Наверное, разрядился, - вздохнула с облегчением Наташа, глядя на черный экран. Она уже начал переживать, что оставила телефон в квартире.
- Наверное… - ответил Клинт с напряжением в голосе, скользнув взглядом по фотографии старинного города, мелькнувшего фоном на экране. Он пытался его скрыть, но Наташа его уже услышала.
Он знает, поняла женщина. Не все, конечно. Больше догадывается. Все знает только один человек. Она сама.
Вот и пусть догадывается. О том, сколько в её прошлом теней.
- Ты видел сообщение? – уточнила она, оставив на столе чашку и подступив к Клинту, взяв его руку. Нежно, доверчиво, словно прося прощения.
Она смотрела его голубые глаза. И ей чудилась колдовская холодная синева. Под глазами залегли тени от нехватки сна. А в душе – тени сомнений. Нет, она не отдаст его теням! Никогда!
- Да, - ответил Клинт и отвел взгляд.
- Это чья-то шутка, - Наташ попыталась усмехнуться.
- довольно злая, - глухо ответил Клинт, отворачиваясь. – Я найду этого шутника и руки ему оторву.
- Не надо, - Наташа сделал шаг в сторону, обошла его, чтобы снова оказаться лицом к лицу. – Лучше не будем обращать внимания. Будапешт – это тень. Давай оставим её в прошлом.
- В нашем прошлом и без того много теней, - попытался возразить он.
- Пусть они там и остаются, - заключила Наташа и, подхватив сумку, направилась к выходу. Через минуту на крыше дома должен приземлиться вертолёт.
Вопрос: Нести в сообщество?
| 1. Ага |
|
3 |
(100%) |
| 2. Можно и подождать |
|
0 |
(0%) |
| 3. Нафик надо |
|
0 |
(0%) |
|
|
|
| Всего: |
3 |
@темы:
голубой экран,
фантастика
-
-
03.12.2012 в 18:58-
-
03.12.2012 в 19:03-
-
06.12.2012 в 02:45-
-
06.12.2012 в 10:22-
-
06.12.2012 в 12:01-
-
06.12.2012 в 12:27-
-
13.12.2012 в 22:40