Это место всегда было особенным. Глушь вокруг: а здесь тебе спокойно и даже как-то уютно. Но к ростку этих чувств искусственно прививается некая боязнь, приправленная пряностью интересом. Хотя я всегда была боязливой и любопытной. Редко когда я могла предсказать, и тем более понять, в какой из ответственных моментов боязнь глушит интерес, или любопытство находит эликсир бесстрашия.
Сама для себя я пожала плечами. Не знаю. Не понимаю. Зачем учиться понимать то, что можно просто почувствовать?
Тайна на вкус напоминает кисло-сладкий соус, ну, иногда палочку корицы. И аромат у нее, как у кофе с черным перцем и корицей. Зато время пахнет не так изысканно, как тайна. Но и не плесенью и пылью. Скорее дымом. Черным едким дымом от костров, смесью благовоний, и еще вишневым табаком. Вкус веков мне не удавалось определить, наверное, у каждой эпохи он свой. Зато его можно услышать: в шуме и клокотании воды, трепетании листьев на ветру, в вое того же ветра в печных трубах - оно повсюду.
А события? Их можно почувствовать? Даты в учебниках по истории пахнут только типографической краской. Но погрузиться в сами деяния у меня не получалось. Я даже не представляла, как можно прочувствовать, а потом описать сотни тысяч людей, стоящих за датами и строкой описания!
Знаете, вот сейчас мне все равно страшно. До дрожи в коленках. Но я не могла сюда не прийти. Любопытно, произошли ли перемены? Пять лет: много или мало?

читать дальшеЯ не заметила край обрыва. Зато почувствовал, когда из-под ног ушел кусок земли. Я полетела вниз. Хотя полетала - это громко сказано. На самом деле просто съехала по песчаному склону с островками мать-и-мачехи и прожилками голубой глины. Впоследствии оказалось, что между зелеными листьями с белой замшей тыльной стороны, росла еще и вездесущая крапива. Пострадали, правда, только ладони и запястья. Ничего, ноги и та часть тела, которая отвечает у меня за осторожность, уже получили лечебный массаж.
Затормозила я вовремя - у самой кромки воды. Первые секунды я даже не дышала. Уже потом начала соображать. Правая рука держалась за песчаный выступ с кустом то ли крапивы, то ли чертополоха. Интересно, если я перестану держаться, то в воду бултыхнусь или нет? Кое-как, прижимаясь спиной к обрыву, я сдвинулась в сторону. Рядышком из воды торчал кусок земли, послуживший причиной падения. Течение даже не пыталось сдвинуть его с места. Потому что его просто не было.
Вернемся к воде. Должно быть это канал, бывший когда-то руслом извилистой лесной реки. Река брала начало в глубине леса, скользила между песчаных берегов заросших ольхой, и часто выпрыгивала из проточенных для себя дорог. Но если это остатки русла, то где болото, ведь вода была стоячей? На миг мне показалось, что вода двинулась, но это всего лишь упавший рядом со мной кусок земли утонул.
Интересно получается: канал посреди леса со свежей водой. Кстати, а берега не ольхой и малиной укрыты. Обрыв от меня скрыли березы и осины. А на противоположном низком берегу выстроились в ряд сосны.
Я осторожно оторвалась от склона обрыва, и, придерживаясь руками за выступы, посмотрела вверх. Обрыв был около шести метров, сыпучий и отнюдь не пологий. За крапиву не подержишься, а мать-и-мачеха не выдержит - не вылезти.
Присмотревшись к противоположному берегу, я заметила, что в метре от меня идет брод. Воды там будет где-то по щиколотку, ну, максимум до середины голени. Так как по лесу я бродила в старых осенних сапогах, можно попробовать перебрести, не разуваясь. А то вода была холодной, как во многих лесных реках.
Потихоньку-помаленьку я спустилась к броду, а потом и в воду зашла. Даже в сапогах было холодно - лишь бы они промокать не начали.
Зрение меня не подвело, пара минут - и я на другом берегу. Под ногами мокрый песок с реденькой травкой. Через несколько шагов начинается сосновый лес. Под сенью величественных сосен сердце начинает трепетать. Здесь что-то не так. Воздух другой, что ли? Почему я иду вглубь леса? По-хорошему мне надо было просто пройтись по берегу в сторону и выбрать место для очередного брода, где высокий берег будет не такой крутой, чтобы забраться на него. Но я шла дальше.
Солнечные лучи искрились на сочной зеленой траве и луговых цветах. Мне казалось, что я различаю тихую музыку, хотя вкруг не было ни птиц, и даже назойливых насекомых. Как будто все они остались на другом берегу.
Не знаю, сколько я шла, и тем более, в каком направлении. Но вышла на луг. Это была не опушка леса - через триста-четыреста метров снова начинались деревья, а здесь было кое-что другое. На лугу стояли-лежали камни-великаны. Огромные валуны красноватого оттенка, причем обработанные. Они были словно каменная ограда. Вертикальные камни стояли с четкими промежутками, на них покоились точно такие же блоки, только горизонтальные. Как на фотографиях исторических мест: Стоунхендж, плато Гиза, горные города Перу.
Я осторожно ступила на луг. Также медленно, прислушиваясь, принюхиваясь и просто вглядываясь, подошла к камням. Такие, вроде называют мегалитами или дольменами? Не помню.
В самом центре луга лежал вросший наполовину в землю замшелый треугольный камень. От вершины треугольника отходила спираль из овальных серых камней. О чем-то похожем я когда-то читала. Точно - каменный лабиринт! Но про треугольный камень в середине ничего не упоминалось. А вот каменный лабиринт опоясывали замеченные мною первыми камни-гиганты. Они стояли также нерушимо, как богатыри! Похожие на Пляску Великанов в Англии. Но это место находилось в России, под боком у всех и в тоже время невидимое.
Я подошла к треугольному камню и положила ладонь на его тело. Он оказался холодным и покрытым слоем пыли. Точно такая же пыль лежала на всех камнях и в небольшом чане, о которые я запнулась, подходя к центральному камню. Что это? Пыль веков? Это ли абстрактное время?
И тут же я привалилась всем телом к этому камню. Мне почему-то захотелось согреть его, вдохнуть жизнь в несправедливо забытое место. Покинутое в спешке и не по собственной воле...

Тогда я впервые почувствовала место. Ощутила его вкус, цвет, запах. Просто услышала его. Также как на берегу канала услышала зов треугольного камня.
Прошло пять лет. Мне давно не девятнадцать лет. И не заявляю всем вокруг, что я сумасшедшая.
Я сидела на замшелом треугольном камне. Сейчас он был теплым. Он всегда был теплым, когда я приходила к нему. С ним не говорили вот уже четыре столетия. А тут пришла чудная девушка, ведущая борьбу со страхом и непомерным интересом, и заговорила с молчаливым капищем.
Люди, создавшие этот комплекс, вложили в него частичку себя, потому камни и обрели жизнь. Сегодняшние мастера не будут делиться своей душой с железными балками, асфальтным покрытием... оно и не нужно. Это здесь каждый дом имеет душу. Только деревянные дома без хозяина умирают за несколько десятилетий, а этому сакральному месту не повезло - его возвели из камня. А камню века - не помеха!
Я ласково провела ладонью по шершавому боку трехмерного треугольника и поднесла руку к глазам. Да, на пальцах осталась рыжевато-седая пыль. Даже дожди почему-то не могут ее смыть, ветер развеять, а солнце сжечь. Неужели им не под силу время? Или им ведомо, почему именно на эти камни века оседают пылью?
- Ну, что ж, проверим, каков на вкус век, когда тебя выточили, Камень? - сказала я, жмурясь от яркого солнца, и лизнула пальцы...